Кристофер Шанс

Тема: В таверне
Автор: Алексей 'Hopeless' Житинский (Тайвет "Вечная Песня")

В тот вечер таверна как всегда шумела на весь город. Работники только и успевали обслуживать гостей, которые громко смеялись или бранились друг с другом. В зале воняло потом и дымом от факелов.

Пол и столики были грязные, залитые пивом, а то и еще чем похуже. Это место вызывало у меня отвращение, хотелось закрыть глаза и пойти прочь. Но я ждал одного своего знакомого, который хотел подкинуть мне работенку. Я не буду называть его имени, хоть это из-за него со мной случилось все это. Я буду называть его Предатель.
Я прошел мимо какой-то компании, играющей в кости, и сел за столик где-то в углу. Вскоре ко мне подошел мой знакомый, он как всегда был весел, и в то же время отвратителен - как и вся эта таверна.
-Крис! Ты все же решился? – он с широченной улыбкой сел ко мне за стол, осмотрелся и взял кружку с пивом с соседнего стола, - я рад, действительно рад.
Я пытался не смотреть ему в глаза, до последнего не принимая мысль о том, на что я действительно решился.
-Первое дело самое ответственное, паренек. Но не бойся – ничего сложного я тебе не подсуну!
В этот момент с соседнего столика раздался низкий крик:
-Эй, где мое пиво!
Довольно плотный дворф подошел к Предателю и засучил рукава:
-Это моя кружка!
Улыбка соскользнула с лица моего приятеля, он быстрым движением достал нож и упер его в нос дворфа.
-Ты ошибся.
Шумно икнув, дворф выпучил глаза и попятился, пытаясь согласиться с моим знакомым и отчаянно кивая.
-Так вот, - Предатель медленно убрал нож, - Все уже готово, осталось привести в исполнение.
Он вытащил из-за пазухи небольшой конверт и протянул его мне. Неохотным движением я спрятал посылку к себе под плащ.
-Там деньги и инструкция. И, - Предатель стрельнул глазами по сторонам, - яд.
Он широко улыбнулся и поднял свою кружку в воздух:
-За хорошее начало! И помни – сделаешь все чисто - оплата удвоится!
Предатель залпом осушил кружку с пивом.


Луна светила так ярко, что под ее светом я видел карту Штормграда с обозначенным домом, в моей правой руке был зажат флакончик с ядом. Я поднял глаза от клочка бумаги и посмотрел на дом, на втором этаже которого горел слабый свет, как и внизу, на кухне. Попасть внутрь не составило особого труда – дверь для прислуги была открыта.
Я тихо прошел внутрь и остановился в тени у окна. На столе стоял графин с вином – туда я вылил весь яд и отошел обратно в темноту. Послышались шаги, кто-то спускался по лестнице, медленно и аккуратно. Моя правая рука легла на рукоять кинжала. Через несколько секунд дверь на кухню отворилась и внутрь зашла маленькая девочка. Мне тогда показалась, что ей лет двенадцать. Она прошла к столу с кувшином и, встав на цыпочки, взяла вино, ловко развернулась и пошла обратно.
Я вышел из тени и аккуратно проследовал за ребенком. Она была очень юркой девчушкой, хорошо ориентировавшейся в темноте. Я быстро потерял ее из виду. Но затем вновь услышал шаги по лестнице – она поднималась на второй этаж. Тихие шажки, кажется, выбивали незатейливый ритм какой-то детской считалочки, которую я слышал когда-то давно. Звук прекратился, на втором этаже скрипнула дверь, и наступила тишина. Кто-то прошел по улице, и через окна в прихожую упал свет фонаря. Через некоторое время все потемнело. Я прошел к лестнице, ведущей на второй этаж, и начал тихо подниматься наверх, где уже виднелась приоткрытая дверь в комнату. Звуки вновь появились. Тихое перешептывание. На полпути послышался глухой удар – кто-то упал на пол. Вслед за этим звон разбившегося бокала. Из дверной щели вылетело пару осколков стекла, а на полу показалось вино. Я уже был у самой двери, мог заглянуть внутрь.
Комнату освещал камин, находившийся у дальней стенки. Неподалеку от него стоял стол с винным графином. Метрах в трех от входа – кресло, повернутое к камину. Внизу, под моими ногами, было разлито вино в осколках бокала. За креслом был слегка различим силуэт, склонившийся у огня, было не ясно чем он занимается. Вдруг мои уши пронзил жалобный волчий вой. От неожиданности я подался вперед, дверь скрипнула, и вой тут же прекратился. Потом все произошло за долю секунды. Кресло отлетело в сторону, как будто оно было пушинкой, и из-за него на меня накинулся ворген, он преодолел все расстояние, разделявшее нас, одним гигантским прыжком. Я почувствовал хватку его лап на своих плечах, он повалил меня на пол. Из его пасти вырвалось зловонное дыхание. Он щелкнул челюстями в миллиметре от моего лица, хватая лишь воздух. И ослаб. Я успел выхватить свой кинжал – он напоролся прямо на него. Я скинул с себя тушу этой собаки и поднялся на ноги, вся одежда была в крови. Быстрым движением я проверил есть ли у него пульс – конечно же не было. Протерев нож, я отвернулся, хотел было уже убраться прочь из этого дома, но тут я заметил девочку. Она валялась у камина. В ее руке был еще один бокал с вином. Я подошел, преодолев себя. Девочка не дышала. Из ее фартука торчал лишь клочок бумаги, который я и взял. Мои руки слегка дрожали, когда я разворачивал обрывок, на котором неровным детским почерком было нацарапано:
«Плохо успеваю в правописание. Надо практиковаться. Мама обрадуется. Надо практиковаться. Мама обрадуется. Надо практиковаться…».
Я сжал бумажку в руке. Все тело дрожало. Я…
Боялся. Я смял бумажку, засунул ее в карман и побежал. Чтобы не попасться.
В таверну я вернулся уже под утро, за полчаса до условленного времени. В глазах было мутно, воображение то и дело играло надо мной злые шутки. Я слышал шаги. Лязг доспехов. Предатель уже ждал меня внутри, но я пошел не к нему – я пошел за барную стойку, чтобы заказать себе что-нибудь, хоть что-то. Я припал к липкой стойке. Уродливая трактирщица оттолкнула меня своей грязной тряпкой. Шум наступал на меня со всех сторон. Я почувствовал, как чья-то рука легла мне на плечо.
-Ты облажался, - хриплый голос сзади доносился издалека. – Ты так дальше то сможешь?
Меня хлопнули по плечу пару раз. Опять послышался лязг доспехов, чьи-то шаги. А дальше. Дальше вам все известно.

Молодой человек оторвался от исписанного клочка бумаги. Он сидел на грязном полу за решеткой. В соседних камерах заключенные перешептывались и показывали с испугом на него пальцем. Весь этот шелест их голосов походил на шипение безобразной загнанной змеи. Послышался пронзительный лязг лезвия меча о решетку. К камере молодого человека подошел стражник.
-На выход.
Парень поднялся, спину он держал прямо, пытался выглядеть гордо. Стражник открыл его клетку.
-За мной.
Они пошли по длинному коридору тюрьмы, другие заключенные шарахались от него, показывали, кто-то рявкал, когда парень проходил мимо. Казалось, что вся тюрьма пылает ненавистью только к нему. Наконец показался дневной свет. Парень вышел за стражем на улицу.
Солнце обжигало кожу, как будто даже оно было против этого человека. Вокруг стояла толпа, она рычала, орала, казалось, что это лишь стая злых гиен. Парень осмотрел всех этих людей. Страха в его глазах уже не было. Это все ушло. Осталось только непонимание и неприязнь к этому чудовищному, ужасному, смердящему миру, который ополчился против него. Стражник остановился и повернулся к нему. Парень не мог смотреть на представителя закона. Где-то на краю толпы молодой человек увидел Предателя, тот утешал плачущую женщину. Заметив взгляд парня, предатель показал женщине на него.
-Ваше имя. – Произнес стражник. Он достал повязку и завязал парню глазу, все погрузилось в темноту.
-Убийца! Чудовище! – послышался женский крик, молодой человек почувствовал удар. Кто-то кинул в него камень.
Его голос не дрожал. Он не чувствовал раскаянья. Он считал себя правым:
-Кристофер Шанс.